Поиск по творчеству и критике
Cлово "MONUMENT"
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Часть текста: Чук<овский>) и в "В<естнике> Евр<опы>" (Евг. Ляцк<ий>) - ей были посвящены статьи. Содержание "Второй книги отражений" такое: <...> Если Вы познакомитесь с текстом книги, то увидите, что это менее всего Сборник. Проблема творчества - вот что меня занимает. Как и в первой книге, "отражения" лишь внешне разрозненны. Эзотерически - книга является не только единой, но и расчлененной. Впрочем, автор - последний из собственных судий". Согласие М. К. Лемке было получено 15. I 1909 (письмо Лемке к Анненскому: ЦГАЛИ, ф. 6, оп. 1, ед. хр. 341); 15. 11 1909 г. Анненский проект его поторопиться с печатанием. 19 апреля 1909 г. Анненский пишет Лемке: "... Благодарю Вас за присылку мне экземпляров моей книги" (ИРЛИ, ф. 6661, М. К. Лемке, ед. хр. 89; тексты писем сообщены А. В. Лавровым). В "Предисловии" ко "Второй книге отражений" Анненский, по-видимому, в косвенной форме отвечал рецензентам своей первой книги, прежде всего - Чуковскому. Так, в одном из черновых набросков "Предисловия" он писал: "Что для меня было и здесь менее интересно, чем как, потому что - мысли, это частью наше общее достояние, а частью они столь субъективны и до такой степени составляют человека, что искусство редко может иметь с ними дело непосредственно" (ЦГАЛИ, ф. 6, оп. 1, ед. хр. 155). Сознавая, что первая книга его...
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Часть текста: слово. Нас и до сих пор еще несколько смущает оригинальность, и тем более смелость русского слова, даже в тех случаях, когда мы чувствуем за ней несомненную красоту. Мы слишком привыкли смотреть на слово сверху вниз, как на нечто бесцветно-служилое, точно бы это была какая-нибудь стенография или эсперанто, а не эстетически ценное явление из области древнейшего и тончайшего из искусств, где живут мировые типы со всей красотой их эмоционального и живописного выражения. Наследье аскетов, взгляд на телесную оболочку лишь с точки зрения ее греховного соблазна и бренности, аналогически переносится нами и на слово - исконного слугу мысли. Слово остается для нас явлением низшего порядка, которое живет исключительно отраженным светом; ему дозволяется, положим, побрякивать в стишках, но этим и должна исчерпываться его музыкальная потенция. Если в стихах дозволительны и даже желательны украшения, то все же, помня свой литературный ранг, они должны оставлять идею легко переводимою на обыденный, служилый волапюк, который почему-то считается привилегированным выразителем мира, не корреспондирующего с внешним непосредственно. И главное при этом - ранжир и нивелировка. Для науки все богатство, вся гибкость нашего духовного мира; здравый смысл может уверять, что земля неподвижна - наука ему не поверит; для слова же, т. е. поэзии, за глаза довольно и здравого смысла - здесь он верховный судья, и решения его никакому обжалованью не подлежат. Поэтическое слово не смеет быть той капризной струей крови, которая греет и розовит мою руку: оно должно быть той рукавицей, которая напяливается на все ручные кисти, не подходя ни к одной. Вы чувствуете, что горячая струя, питая руку, напишет тонкую поэму, нет, - надевайте непременно рукавицу, потому что в ней можно писать только аршинными буквами, которые будут видны всем, пусть в них и не будет видно вашего почерка, т. е. вашего я. Если хотите, то невозбранно и...