Иннокентий Анненский: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1997". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 8. Размер: 38кб.

Часть текста: И. О формах фантастического у Гоголя // Русская школа. 1890. №10. С. 93 – 104. 1. 7. Анненский И. Об эстетическом отношении Лермонтова к природе // Русская школа. 1891. №12. С. 73 – 83. 1. 8. Анненский И. Гончаров и его “Обломов” // Русская школа. 1892. №4. С. 71 – 95. 1. 9. Анненский И. Педагогические письма (Я. Г. Гуревичу) // Русская школа. 1892. №7–8. С. 146 – 167. №11. С. 65 – 86. 1. 10. Вакханки. Трагедия Еврипида. Спб.,1894. (Вошли статьи И. Анненского “Еврипид: поэт и мыслитель”. С. IX – LXVII, “Дионис в легенде и культе”. С. LXVII – С. ““Вакханки” Еврипида”. С. 157 – 172). 1. 11. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. В избранных отрывках / Объяснил И. Ф. Анненский. Спб.,1896. 1. 12. Анненский И. “РЕС”. Трагедия приписываемая Еврипиду // ЖМНП. 1896. №9. С. 100 – 127. 1. 13. Анненский И. Из наблюдений над языком Ликофрона // Сборник статей в честь И. В. Помяловского. К тридцатилетней годовщине его ученой и педагогической деятельности от учеников и слушателей. Спб.,1897. С. 55 – 80. 1. 14. Анненский И. А. Н. Майков и педагогическое значение его поэзии // Русская школа. 1898. №2. С. 40 – 61. №3. С. 53 – 66. 1. 15. Анненский И. Посмертная “Ифигения” Еврипида // ЖМНП. 1898. №5. С. 67 – 83. 1. 16. Анненский И. Пушкин и Царское Село. Спб.,1899. 1. 17. Анненский И. Миф об Оресте у Эсхила, Софокла и Еврипида. Спб.,1900. 1. 18. Анненский И. Меланиппа-философ. СПб, 1901. 1. 19. Анненский И. Античная трагедия (публичная лекция). Спб.,1902. 1. 20. Анненский И. Царь Иксион. Трагедия в пяти действиях с музыкальными антрактами. Спб.,1902. 1. 21. Анненский И. Художественный идеализм Гоголя // Русская школа. 1902. №2. С. 114 – 125. 1. 22. Анненский И. Разбор стихотворного...

Входимость: 8. Размер: 124кб.

Часть текста: для него же «застылость этих четких линий» мучительна, ведь мгновение, изображенное на картине, - остановившееся, а значит умершее ( «В пустыне выжженного неба / Я вижу мертвую зарю...»). В стихотворении «Неживая» тоненькой ветке, покрытой инеем, кажется, что она живая, «и она ждет мая, / ветреных объятий / и зеленых платьев», но все это невозможно, так как она - лишь рисунок на грубой синей бумаге. А в «Офорте» мысль Анненского о том, что остановленное мгновение мертво, сформулирована прямо: Гул печальный и дрожащий Не разлился и застыл... Над серебряною чащей Алый дым и темный пыл. <...> Ясен путь, да страшен жребий, Застывая, онеметь, - И по мертвом солнце в небе Стонет раненая медь. ( С. 120 ) Анненский ставит своей задачей воплотить движение, переливы цветов и красок, их оттенки («Я люблю на бледнеющей шири / В переливах растаявший цвет...»). Он стремиться выразить невыразимое, изменчивое («Я люблю все, чему в этом мире / Ни созвучья, ни отзвука нет»). Это сближает его с художниками- импрессионистами, чьею целью было «... прояснить и проанализировать все самое текучее и неопределенное: вибрацию света, струение воды, зыбкость воздуха, неуловимые состояния и настроения человека, мгновенные движения и положения, а главное - найти их связь, проследить...

Входимость: 6. Размер: 29кб.

Часть текста: 1939. С. 115-134. Андреев Л. Г. Импрессионизм. М., 1980. Аникин А. Е. Ахматова и Анненский. Заметки к теме // АН СССР. Сиб. отд-ние. ин-т истории, филологии и философии. Части 1- 5. Новосибирск, 1988-1990. Аникин А. Е. Из наблюдений над поэтикой Анненского // Серебряный век в России. М., 1993. С. 137-153. Аникин А. Е. «Незнакомка» А. Блока и «Баллада» И. Анненского.// Русская речь, 1991. №5. С. 15-20. Аникин А. Е. Философия Анаксагора в « зеркале» творчества Иннокентия Анненского // Изв. Сиб. отд-ния АН СССР. История, филология, философия. Новосибирск, 1992. Вып. 1. С. 14-19. Архипов Е. Никто и ничей // Архипов Е. Миртовый венец. М., 1915. С. 77-86. Ахматова А. Грядущее, созревшее в прошедшем (Беседа с Анной Ахматовой) // Вопросы литературы, 1965. № 4. С. 186. Ахматова А. Иннокентий Анненский // Ахматова А. Собр. соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1987. С. 202-203. Ахматова А. Собр. соч. : В 2 т. М., 1990. Ашимбаева Н. Т. Русская классическая литература в критике Анненского. Автореферат... канд. филол. наук. Л., 1985. Ашимбаева Н. Т. Сердце как образ лирики Анненского // Иннокентий Анненский и русская культура ХХ века. СПб., 1996. С. 95-104. Багно В. Е. Зарубежная архитектура в русской поэзии конца 19 - начала 20 века // Русская литература и зарубежное искусство. Л., 1986. С. 156-189. Баевский В. С. История русской поэзии 1730-1980. Компендиум. Смоленск, 1994. Бальмонт К. Избранное. М., 1990. Бальмонт К. Поэт внутренней музыки // Утро России, 1916. 3 декабря. Барзах А. «Рокот фортепьянный». Мандельштам и Анненский // Звезда, 1991. № 11. С. 161-165. Барзах А....

Входимость: 2. Размер: 30кб.

Часть текста: На наш взгляд, эта “загадка” Анненского, как и его “непонятость” эпохой, во многом предопределены уникальностью творческой биографии поэта. Анненский родился 20 августа 1855 года и фактом своего рождения принадлежит второй половине ХIХ века. С одной стороны, он является современником А. П. Чехова, В. Г. Короленко, В. М. Гаршина, С. Я. Надсона. Однако творческий дебют Анненского, если не считать прошедших практически незамеченными публикаций лирических трагедий “Меланиппа-философ” и “Царь Иксион”, соответственно в 1901 и 1902 годах, состоялся только в 1904 году, когда поэт в возрасте 49 лет на собственные средства издал свою первую и единственную прижизненную книгу стихов “Тихие песни”, состоящую из 53 оригинальных стихотворений и приложения стихотворных переводов французских поэтов – “парнасцев и проклятых” - Ш. Бодлера, Ш. Леконта де Лиля, П. Верлена, С. Прюдома, А. Рембо, С. Малларме, Ш. Кро, М. Роллина, Т. Корбьера, Ф. Жамма. Таким образом, Анненский оказался поэтом, принадлежавшим одновременно двум культурным эпохам: уходящему XIX столетию и вступающему в силу ХХ...

Входимость: 2. Размер: 21кб.

Часть текста: демонстрирует развитие фрейма во времени. Структурные узлы, позволяющие компактно представить эту единицу знаний, аналогичны слотам и подслотам фрейма, но акцент делается на процессуальности, протяженности во времени, смене событий [Попова, Стернин, 2001. С. 74]. По мнению Д. Лакоффа, в основе сценария как пропозициональной модели лежит структурная схема пути: источник - путь - цель, где источником (source) является исходное состояние, целью - конечное состояние, а события между ними рассматриваются как точки на пути [Lakoff, 1987. P. 286]. Термин "культурные сценарии'' (cultural scripts) использует в своих работах А. Вежбицкая [Вежбицкая, 2001], понимающая под ним некие культурные правила, нормы, определяющие специфику речевого поведения этносов в определенной ситуации общения. На наш взгляд, обращение к понятию сценария, в частности, культурного сценария обладает определенным эвристическим потенциалом в исследовании индивидуально-авторской когнитивной системы, так как позволяет обнаружить те культурные модели, которые представляются релевантными носителю идиолекта, нащупать те фреймы и слоты, которые обладают наибольшей концептуальной выделенностью, связав их с ценностными установками автора, основными категориями его мировоззрения. Выбранные нами для анализа сценарии - "похороны'' и "самоубийство'' - относятся к числу маргинальных в тезаурусе "среднего'' носителя языка как в силу своей "неприятности'' и, следовательно, непроизвольной вытесняемости из "светлого поля'' сознания, так и в силу экстраординарности самих ситуаций. Однако в художественном мире отдельных поэтов и писателей именно эти сценарии приобретают особую концептуальную значимость, которая определяется, конечно, не одной статистикой. Их маргинальность - особого рода, понятая нами как приверженность описанию пограничных ситуаций между жизнью и смертью, погружение в экзистенцию переходных состояний, скольжение "над бездной''....

Входимость: 2. Размер: 146кб.

Часть текста: в творческой судьбе поэта. Анненский как будто дает волю внутренним художественным устремлениям до этого полусознательно сдерживаемым 115 . Приходит к нему и осознание своего поэтического предназначения. Однако творческий подъем, пережитый поэтом в первые годы ХХ века, результатом которого явилась публикация “Тихих песен”, обернулся для него глубоким личным кризисом. Анненский начинает тяготиться рутинностью своей служебной деятельности, о чем свидетельствуют его письма. Так в 1901 году в письме к А. В. Бородиной звучат признания: “Завтра опять – гимназия, и постылое и тягостное дело, которому я себя закрепостил <...> Не знаю, долго ли мне придется быть директором гимназии, так как за последнее время мои отношения с начальством стали очень деликатными. Клею, насколько могу, коробку моей служебной карьеры, но не отличаюсь “умными руками”, и дело валится у меня из рук. Как назло, если бы Вы только знали, как у меня работает теперь голова; сколько я пишу, перевожу, творю malgre tout” (КО,450). Достаточно драматично складываются отношения поэта и с литературной эпохой начала ХХ века. Публикация...

Входимость: 2. Размер: 21кб.

Часть текста: привлекал внимание к таинству творческого духа, истоку творения, ибо в мнемоническом ключе поэтическое творчество издавна уподоблялось descensus ad inferos, вызыванию усопшего из подземного мира 2 . Орфей мыслился психагогом, вызывателем теней, между тем стихи О. Мандельштама, навеянные оперой «Орфей и Эвридика» К. Глюка («Я в хоровод теней...» - 1920), компрометируют психагогию как художественную идею: Я в хоровод теней, топтавших нежный луг, С певучим именем вмешался... Но все растаяло - и только слабый звук В туманной памяти остался 3 . Мандельштам - не психагог, но, несомненно, Орфей 4 : «Он опыт из лепета лепит. И лепет из опыта пьет» (М - 229), и только А. Дейч мог отказать поэту в праве чувствовать непринужденную близость к Орфею 5 , хотя в рецензируемом Дейчем «Камне» уже очевидна «орфическая» преданность Музыке, которая так восхищала Н. Гумилева 6 . Другой атрибут «орфического» призвания поэта был позже указан Н. Мандельштам: «Есть, - писала она по поводу «любовной» лирики Мандельштама, - таинственная связь стихов с полом, до того глубокая, что о ней почти невозможно говорить» 7 . Вместе с тем и в начале пути, ощущая себя не мистагогом, а «пешеходом», Мандельштам в стихотворении «Пешеход» (1912) сформулировал «лирически трезвую» мысль: «... музыка от бездны не спасет» (М - 102). В свете психагогической проблематики интересны «летейские» стихотворения Мандельштама 1920 года «Когда Психея-жизнь спускается к теням...» и «Я слово позабыл, что я хотел...

Входимость: 2. Размер: 96кб.

Часть текста: глобальные изменения происходят в сознании людей. Начало века - период переоценки ценностей в жизни и в искусстве, обострения интереса к тайному, непознаваемому в мире и личности. Андрей Белый писал об этом: «Еще недавно думали - мир изучен. Всякая глубина исчезла с горизонта. Простиралась великая плоскость. Не стало вечных ценностей, открывавших перспективы. Все обесценилось. Но не исчезло стремление к дальнему в сердцах» (Белый, 1994. С. 244). Прежняя модель мира распалась: «Трагический ужас разлада из глубин бессознательных дорос до поверхности сознания. Беспринципный скептицизм явился следствием неумения сохранить вечные ценности при невозможности обходиться без них.<...> По мере того, как обнаруживался пессимизм, все большее облегчение ощущалось в откровенном признании всех ужасов бытия» (Белый, 1994. С. 244). «Пограничность» мироощущения Анненского глубоко поняла Анна Ахматова, проницательно указавшая на его принадлежность к предшествующей эпохе (ср.: «... Весь яд впитал, всю эту одурь выпил») и - одновременно - к последующей ( ср.: «... Кто был предвестьем, предзнаменованьем / Всего, что с нами после совершилось...»). Насколько изучена онтология Анненского в контексте философско-эстетических идей эпохи? Практически очень мало. До недавнего времени исследователи ограничивались лишь констатацией пессимизма Анненского, упрочивая имидж поэта как «певца смерти», сложившийся еще при его жизни. Но в последнее время появились работы, в которых ставится вопрос о философском генезисе поэта. Мы имеем в виду статьи Г....

Входимость: 1. Размер: 94кб.

Часть текста: существ примерно то же самое, что читать лирическую исповедь орла или крокодила. Потому что, будучи человеком, страдая от одиночества, он замечал людей, живущих рядом, в том числе самых заброшенных, последних, никому не нужных, вроде деревенского дурачка, бредущего ночью по зимней дороге босиком: "Была не одинока / Теперь моя душа..." Потому что в сознании этого знатока античности, переводчика Еврипида и новейшей французской поэзии, как ни странно, жил подлинный демократизм. И если в Некрасове или Толстом этот демократизм был одной из несущих конструкций их идеологии, то здесь он не выпирал, оставался частным, никак не подчеркнутым и не набранным жирным шрифтом, скромным и глубоким чувством. Потому что "Сердцу обида куклы / Обиды своей жалчей". Эта кукла, которую на потеху туристам чухонец за деньги бросал в водопад, в другом стихотворении превращается у него в старых эстонок: "Вы молчите, печальные куклы, / Сыновей ваших... я ж не казнил их..." Потому что, говоря о себе, говорил о нас, его будущих читателях. Какое мне дело до Бальмонта, воспевавшего свою уникальность: "Поет пчела. Моя душа богата, / Мы говорим на разных языках". Зачем мне Брюсов, самоупоенный и самодостаточный: "И я упьюсь последним счастием: / Быть без людей, быть одному!" Передо мной альманах "К новым далям" (современная лирика), С. -Петербург, 1909 год. Приведенные только что строки Бальмонта и Брюсова выужены из него. Блок, Сологуб, Городецкий, А. Белый, Мережковский, З. Гиппиус, М. Лохвицкая, Allegro, даже С. Маковский, Рославлев, Г. Галина, О. Чюмина... Нет только Анненского. В 1909 году, последнем году его жизни, он оставался абсолютно не известен читателям, издателям, составителям антологий. Уничтожиться, канув В этот омут безликий, Прямо в одурь диванов, В полосатые тики!.. То же многие из нас могли бы сказать о...

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: впечатление. Благодарю Вас также за присылку Кавказского отчета 2 . Позвольте поднести Вам мой маленький педагогический экскурс 3 . Во 2-ой части есть введение, представляющее до некоторой степени общий интерес 4 . С истинным уважением и преданностью Покорный слуга Ваш И. Аннен<ский> Печатается по тексту автографа, сохранившегося в архиве А. Ф. Кони (Государственный архив Российской Федерации. Ф. 564. Оп. 1. № 1044. Л. 1). 1. Очевидно, поводом к написанию письма послужила досылка второй части упомянутой в прим. 1 к тексту 40 <письмо Анненского А. Ф. Кони от 17 января 1896 г.> статьи Кони (см.: Кони А. Ф. Дмитрий Александрович Ровинский: Очерк // Вестник Европы. 1896. Т. I. Кн. 2. С. 607-660). 2. Разыскать работу Кони, озаглавленную именно таким образом, не удалось. Среди его работ, так или иначе связанных с Кавказом, можно отметить следующую: Кони А. Ф. О дискреционной власти суда по проекту уголовного уложения // Протокол заседания Кавказского Юридического Общества. Тифлис. 1895. Т. IV. С. 11-15. Возможно, речь идет о труде, послужившем основой доклада Кони, сделанного в годичном заседании С. -Петербургского Юридического общества и опубликованного под названием «Большая юстиция» в газете «Новости и биржевая газета» в номере от 30 января 1896 г., который, по словам современного исследователя, посвящен «почти целиком Кавказу» (см.: Калоев Б. А. А. Ф. Кони о Кавказе // Этнографическое обозрение. 1997. № 3. С. 149-156). 3. Речь идет о следующем издании, которое восьмитысячным тиражом увидело свет в третьей декаде февраля 1896 г. (см.: Список изданий, вышедших в России с 24-го по 29-е февраля 1896 года // Правительственный вестник. 1896. № 121. 5(17) июня. С. 4): Ксенофонт. Воспоминания о Сократе в избранных отрывках: С введением, примечаниями и 8 рисунками / Объяснил И. Ф. Анненский, директор С. -Петербургской 8-ой гимназии. СПб.: Типо-лит. И. А. Литвинова, 1896. Ч. 1:...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1997"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1997"